Легенду отечественного фигурного катания доконал рак. Фигуристы людмила белоусова и олег протопопов: история большой любви и резонансного побега из ссср Где сейчас проживают протопопов и белоусова

Скончалась в пятницу, 29 сентября, на 82-м году жизни. Как рассказал «Р-Спорту» другой знаменитый в прошлом представитель этого вида спорта Олег Макаров, полтора года назад ей был диагностирован рак, после чего Белоусова перебралась на место жительства в Швейцарию.

Белоусова вместе со своим партнером и супругом составляла сильнейшую спортивную пару в мировом фигурном катании 1960-х годов.

Советский дуэт четырежды кряду выигрывал чемпионат планеты (1965-1968 гг.) и дважды поднимался на высшую ступень олимпийского пьедестала - в Инсбруке-1964 и Гренобле-1968. Кроме того, в их активе - четыре золота первенств Европы и шесть аналогичных медалей за выигрыш очень конкурентного в ту пору первенства СССР.

«Это большая потеря, для меня особенно, — признался прославленный тренер . — Потому что я половину своей спортивной жизни провел с ней и Олегом в одной раздевалке.

Приношу соболезнования Олегу и всем ее поклонникам, любителям фигурного катания.

Я неоднократно был у них на катке, гостил в их скромной квартире. Всю жизнь они посвятили не накоплению благ, а своему делу, которому и служили, — фигурному катанию. Людмила была выдающейся спортсменкой и человеком».

С именами Белоусовой и Протопопова связан один из самых грандиозных скандалов в истории отечественного спорта. Уже закончив карьеру и работая в Ленинградском балете на льду, в сентябре 1979 года спортсмены отказались возвращаться с гастролей на родину и попросили политическое убежище в Швейцарии. В СССР расправа над «изменниками» оказалась крайне жестокой. Их лишили всех званий и гражданства, вычеркнув из книг и справочников.

Как рассказывали сами Белоусова и Протопопов, их поступок был обусловлен опасением насчет развития дальнейшей карьеры в своей стране и пониманием, что за границей их работа будет оцениваться выше.

В 1995 году супруги получили швейцарское гражданство, а в феврале 2003-го впервые с момента побега посетили Россию. Впоследствии они еще не раз приезжали в различные города, в том числе следили за соревнованиями Олимпийских игр-2014 в Сочи.

Последний совместный прокат Белоусовой и Протопопова датирован сентябрем 2015 года. Тогда 79-летняя партнерша и 83-летний партнер приняли участие в «Вечере с чемпионами» в США, где проживали продолжительный период.

«Карьеры Людмилы и Олега неразделимы, они являлись одним целым и олицетворяли целую эпоху фигурного катания, — констатировал президент Федерации фигурного катания на коньках России . — Они были первопроходцами, развивали фигурное катание. Именно им принадлежат несколько вариантов такого элемента, как тодес».

Как рассказал бывший наставник хоккейной сборной России и ряда клубов КХЛ , во время выступлений в Швейцарии он приезжал к чете фигуристов в Гриндельвальд, где Белоусова и Протопопов помогали ему восстанавливаться после травмы.

«Потом, когда я уже тренировал команду, мы использовали их методику построения тренировочного процесса, катания, — признался специалист. — Работали достаточно плодотворно.

Они очень приятные, добродушные и отзывчивые люди, сейчас мурашки по коже. Не удивлюсь, если они до последнего выходили на лед и продолжали давать уроки.

Они поддерживали форму, следили за своим здоровьем. Очень жаль, что такие люди уходят, Олегу будет очень непросто».

В 1954-м начинающая спортсменка, чей партнер Кирилл Гуляев завершил карьеру, познакомилась на одном из семинаров с Протопоповым, который вскоре начал проходить службу на Балтийском флоте. Ради воссоединения она перевелась из Московского института инженеров железнодорожного транспорта в Ленинградский, который и закончила. В Северной столице талантливые фигуристы тренировались под руководством Игоря Москвина.

«Это огромная потеря. Они были нашими близкими друзьями и учениками»,

Выступить с комментарием по поводу случившегося посчитали нужным и некоторые фигуристы более молодых поколений.

«В мире фигурного катания невосполнимая потеря — ушла из жизни великая Людмила Белоусова, двукратная олимпийская чемпионка в парном катании с Олегом Протопоповым, — написал в Instagram двукратный победитель ОИ-2014 в паре с — , сопроводив трогательный пост фото с награждения в Сочи, в котором участвовала и покойная. -

Выиграв в 1964 году, именно это пара дала старт величию русской школы парного катания, с 1964 по 2006 год только русские пары побеждали на Играх.

И спустя 50 лет после своей победы Белоусова и Протопопов приехали в Сочи поддержать нас и увидеть как медали возвращаются в Россию. Я всегда буду помнить тот момент, когда они спустились к кромке льда, легенды, и со слезами поздравляли нас с победой. Тогда Людмила показалась мне очень сильным и светлым человеком... Пусть такой она и останется в нашей памяти... Покойтесь с миром».

Другие новости, материалы и статистику можно посмотреть на зимних видов спорта, а также в группах отдела спорта в социальных сетях

Людмила Белоусова, Олег Протопопов: Нас прятали в швейцарских отелях

В «Раздевалке» побывали олимпийские чемпионы 1964 и 1968 годов в парном катании Людмила Белоусова и Олег Протопопов. Мы встретились в Лозанне на чемпионате Европы по фигурному катанию, завершившемся в минувшие выходные. Знаменитые спортсмены приехали сюда из деревушки Гринденвальд, где живут более двадцати лет. Арендуют квартиру в маленьком шале с войлочными вишнями в саду. Здесь они тренируются. Но не только для себя: Белоусова и Протопопов, несмотря на солидный возраст, по-прежнему участвуют в ледовых шоу.

Они эмигрировали в Швейцарию в 1979 году, не пожелав мириться с невостребованностью своего таланта на родине. Их имена были вычеркнуты из справочной литературы. А с них, собственно, и началось парное катание. Они высоко подняли планку, которая и сегодня не преодолена. Нет, не по элементам — по красоте катания, чистоте линий, любовному диалогу мужчины и женщины на льду.

Людмила, москвичка, инструктор юных фигуристов в парке имени Дзержинского в Марьиной роще, и Олег, моряк Балтийского флота из Ленинграда, познакомились в 1954 году на третьеразрядном семинаре по фигурному катанию в Москве. И вскоре встали в пару. А поженились спустя три года.

ЛИСИЙ ВОРОТНИК

Людмила Белоусова : — У меня был мальчик в Москве. Но когда я переехала в Ленинград и мы стали кататься, больше узнала Олега и, естественно, начала сравнивать. И поняла, что моя жизнь немыслима без фигурного катания, поэтому мы становились все ближе и ближе друг к другу. Олег был свободен. Он еще служил во флоте, и мы имели возможность тренироваться только тогда, когда его отпускали с корабля. В 1956 году он демобилизовался.

Олег ухаживал за мной трогательно. Даже один раз воротник оторвал. Мы гуляли, на мне было пальто с лисьим воротником. Пошли на детскую горочку покататься, я поехала вниз, а Олег испугался, схватил меня за ворот. И лиса осталась у него в руках.

Когда мы поженились, у Олега, недавно вернувшегося со службы, ничего не было, кроме бушлата и бескозырки. К счастью, его мама, когда он уходил на флот, сохранила его комнату — 9,8 квадратных метра в коммуналке. Там мы и обосновались.

Олег Протопопов: — Нашими соседями были милиционер с женой Дорой и двумя детьми: Сашей и Верой. Вот ребята гуляют во дворе, а мать им кричит: «Сашка, Верка, иди, перденься (переоденься. — Прим. авт .), кому говорю, перденься». Они чистили зубы одной щеткой вчетвером. Так мы прожили довольно долго, и только после того, как в 1964 году выиграли Олимпийские игры, нам дали однокомнатную квартиру.

Л.Б.: — В первые годы нашей совместной жизни, когда нас одолевало хроническое безденежье, я, студентка института железнодорожного транспорта, частенько таскала мужа в свою студенческую столовку. Мы брали меню и, закрыв названия блюд, выбирали самые дешевые. Но что хорошо было: на столе всегда стояли хлеб и горчица, которыми можно было насытиться.

«САРАФАННОЕ РАДИО»

— Нас упрекали в излишней театральности, — продолжают Белоусова и Протопопов. — В 1972 году было принято решение не посылать нас на Олимпийские игры в Саппоро. Через шестнадцать лет в «Собеседнике» Уланов признался, что уже за два года до той Олимпиады им с Родниной были запланированы олимпийские золотые медали. И поэтому в 1970 году на чемпионате Союза, когда мы обыграли их в обязательной программе, а Роднина с Улановым были на восьмом месте, все всполошились. И на следующий день наши соперники стали первыми, а мы четвертыми. А ведь до этого у нас был разрыв в 13 баллов! Нам только на пузе надо было кататься. И если бы нам поставили даже средние баллы, мы все равно должны были выиграть. Попросту дали «зеленый свет» атлетическому стилю, создав в парном катании монополию. Хотя борьба двух стилей, направлений дала бы, убеждены, нечто большее, выдающееся.

В 1973 году мы перешли в Ленинградский балет на льду. В ЦК нам говорили, что мы артисты, а в балете, что спортсмены. Семь месяцев ходили мы туда и обратно, к секретарю по культуре Кругловой, а потом — к Фурцевой, а та звонила Кругловой, чтобы нас приняли...

Шесть лет мы проработали в балете инкогнито. Наших фамилий не было ни в афишах, ни в программках, разве что во вкладышах к ним. Но их хватало буквально на два города. А гастролировали мы часто: в Караганде, Запорожье, Челябинске. Но наши поклонники всегда знали, что мы будем выступать, и по «сарафанному», как мы называли, радио это друг другу передавали.

Мы говорили: «Давайте сделаем классический балет на льду». «А что, — интересовались они, — Протопопов заставит нас работать в десять раз больше?» Резонно. Протопопов бы выжал то, что надо! В общем, это было бесполезно. Но все-таки мы попытались научить классике полтруппы, уверяли: «Ребята, кто хочет заниматься, мы поможем. Но чтобы не пить, не курить. Увидим кого с сигаретой — выгоним». Короче, человек двадцать набралось, приходили, учились. И, видимо, какое-то влияние мы стали на них оказывать, потому что однажды репетиции отменили. А почему? Потому что, мол, артисты утром устают, а вечером плохо катаются. Но ведь мы были старше. А как же балетные тренировки: класс — четыре часа? Это наша профессия. Нет! И отменили.

В одном из документов, направленных в отдел культуры обкома партии было сказано, что мы стоим поперек дороги Ленинградского балета, наносим ему вред. Дело в том, что наш репертуар не вписывался в репертуар балета. У нас были свои костюмы, постановки, хореография. Мы были полностью независимыми, и это, безусловно, ущемляло тех, кто хотел нами управлять. Мы исполняли «Умирающего лебедя» Сен-Санса, «Лунную сонату» Бетховена, а эти номера объявляли спортивными. А те постановки намного опередили время. Баюл танцевала «Умирающего лебедя», а мы за двадцать лет до нее это сделали. Мишкутенок с Дмитриевым исполнили «Грезы любви». Многие прошлись по нашему репертуару, в том числе и, царство ему небесное, Гриньков, они с Гордеевой тоже однажды «Грезы...» взяли.

ЛАМПОЧКА ИЛИ СОЛНЦЕ?

За год до побега Белоусовой и Протопопова их квартиру в Ленинграде обворовали, украли все медали. Им позвонили в Москву, разыскав их у журналиста Аркадия Галинского. Звонил начальник Ленинградского угрозыска. Примерно такой диалог получился: «Я нахожусь в вашей квартире. Что у вас там было?» «А что, уже ничего нет? — спрашивают фигуристы. — Вы, наверное, по красному телефону звоните? Скажите, справа на полочке стоит пластинка?» «Да, стоит». «Вот и хорошо, музыка есть, коньки с нами, значит, все будет…»

Они и из страны умчались без каких-либо ценностей. В одном из интервью Чайковская сравнила их с лампочкой на голом проводе, которую приняли за солнце. Это об их квартире. Когда ее вскрыли, то кроме лампочки, болтавшейся на шнуре, ничего не обнаружили: всю обстановку они отдали родственникам Людмилы, остальное раздарили.

— У вас были подготовлены отступные пути?

Л.Б.: — Абсолютно нет. Нас пригласил швейцарский импресарио, сперва мы выступали в Германии, а последние гастроли были в Швейцарии. И уже здесь мы решили: «Все, хватит!» Нам сразу же предоставили политическое убежище, точнее через две недели после того, как выпустили на волю. Нас же в первые дни по гостиницам прятали от кагэбэшников. Даже не знаем, в каких отелях мы жили. Нас перевозили из города в город за счет государства. Потом, когда нас «открыли», то подписали разрешение на местожительство.

— Почему вы выбрали Гринденвальд?

О.П.: — Нам нужно было тренироваться, а кататься было негде. Наши друзья начали обзванивать все катки, спрашивать, где в Швейцарии есть лед в сентябре. Оказалось, что только в Гринденвальде имеется — с июня до Пасхи, а в других местах лед только в октябре заливают. То место, где нашелся кусочек льда, и стало нашим домом. Мы устроились в комнатке гостиницы, которую содержали наши знакомые фигуристы. И очень быстро уехали по контракту в американское шоу «Айс Коппейс».

ВЕРНОСТЬ ПОИСКУ

— Как вы отнеслись к тому, что ваши имена тотчас вычеркнули из всяческих справочников, они и поныне там отсутствуют?

О.П.: — Нормально, мы ведь стали врагами народа. Семь лет назад, когда в Питере праздновали столетие отечественного фигурного катания, нас вроде бы приглашали туда, прислав буклет, где говорилось, что история парного катания началась с Жука, а сразу за ним упоминалась Роднина. Правда, единственное, что там было — наша фотография, старая-престарая, поцарапанная вся, ее даже не могли заретушировать. И просто наши фамилии, набранные мелким шрифтом. Но мы не обижаемся. Нечего было родину предавать.

Журналист Башкатов из Киева, претендовавший на роль летописца нашего вида спорта, написал книжку «Верность поиску». А нас охарактеризовал так, что можно было только догадаться, что это мы: «После того как Станислав и Нина Жук закончили свою карьеру, на их место пришла другая пара, которая занимала высокие места на Олимпийских играх и мировых первенствах, но в общем-то они выбрали удобный момент и по-воровски убежали из Советского Союза, не пожелав работать тренерами. И сгинули в мире частной собственности. И хватит о них!» И такая фраза была: «Всем надоели эти элегические па. Им стало тесно рядом с бреющим полетом». То есть это был намек на нашу программу «Размышления» Массне. Кроме того, автор упражнялся в графомании что ли, постоянно употребляя словосочетания типа: пластическое фигурное катание, пластическое вдохновение и так далее. В книге из двухсот страниц он сто четыре раза употребил слово «пластический», поэтому я в ответ сочинил четырехстишие, которое вынес бы в эпиграф:

Когда читаешь «Верность поиску»,

Свербит навязчивый вопрос:

Не есть ли это сочинение

Сплошной пластический понос?

— Вы могли бы уехать раньше?

О.П.: — В 1973 году Дик Баттон пригласил нас на Кубок мира среди профессионалов. За победу нам выдали четыре миллиона японских иен, что равнялось пятнадцати тысячам американских долларов. Но на пять тысяч мы купили эластик для балета, потому что артисты в кордебалете катались с дырками на штанах между ног. Мы привезли пятьдесят метров черного эластика и пятьдесят розового. Я думаю, что они потом еще долго в этих штанах катались, перекраивая их. Но для того чтобы отдать им эту ткань, нам пришлось преодолеть массу препятствий, идти в обком и просить о том, чтобы они приняли и отдали балету этот сувенир. Нам отвечали: «Мы от частных лиц подарков не принимаем, мы государственная организация». А умные люди сказали нам: «Зачем вам это надо было? Взяли бы пятнадцать тысяч и свалили бы сразу». Но тогда у нас и помыслов об отъезде не было.

Гастроли нам предлагали многократно. Владелец ревю «Холидей он айс» Морис Чалп предлагал пять тысяч долларов в неделю, никто из фигуристов столько не получал. Он приходил в Министерство культуры, спорткомитет и убеждал чиновников, что за месяц выступлений мы заработаем и привезем в СССР двадцать тысяч. Потом недоумевал: «Вы что, идиоты, отказываться от таких денег?» Но нас не отпускали. Помню, на соревнованиях в Колорадо он зазвал нас к себе в гостиничный номер, где стол ломился от яств, там были черная и красная икра, коньяк и прочее. Чалп полагал, что «расколет» нас. Мы проговорили, наверное, часа три. Я никак не мог втолковать ему: «Вы знаете, мы советские люди и не имеем права решать частные вопросы, мы можем решать их только коллективом».

Причем это была наша искренняя позиция. Мы были большими патриотами.

— Как все-таки развеялись ваши патриотические идеи?

О.П.: — Видите ли, когда вам постоянно капают на мозги, вы копите определенную информацию и приходите к неизбежным выводам. Нас вызывали на показательные выступления за границу. Звоним в обком с тем, чтобы получить разрешение на выезд. Нам говорят: «Позвоните, пожалуйста, через три дня. Товарищ Журавлева еще не приехала». Врут! Потом опять: «Ой, вы знаете, она вышла. А товарищ Скворцов уехал в Москву». Я эти ответы на магнитофонную пленку записывал. И, в конце концов, целая пленка набралась. Прослушав ее, мы поняли, что с нами играют и что, оказывается, никто не может решить этот вопрос. А формулировки типа «обком не против вашего выезда за рубеж, но только с коллективом» нас не устраивали. Проанализировав все это, мы пришли к мнению, что нам невозможно противостоять власти, она все равно нас задушит. И потом мы были уже в возрасте: мне исполнилось 47, а Людмиле — 44. По театральным меркам нас давным-давно, в 38 лет, могли отправить на балетную пенсию, собрав худсовет из всех этих бездарей — фигуристов с «улицы», которые ничего не сделали для фигурного катания, но входили в руководство.

Но если бы мы имели партбилеты, с нами бы уже так не разговаривали, поэтому мы подали заявление в партию. Секретарем нашей парторганизации был Александр Яковлев, тезка и однофамилец идеолога перестроечных времен. Прошло два года — никакого ответа. Спрашиваем: «Саша, как дела?» Он мнется: «Вам никто рекомендации не дал». Как же так?! Нам дали рекомендации Тамара Николаевна Москвина, Петр Тимофеевич Толстихин (ныне директор спортивно-концертного комплекса Санкт-Петербурга) и одна виолончелистка из балета. Но Яковлев настаивал: «Ничего не могу сделать. Идите в райком».

Пришли в райком к некоей Бариновой. Говорим, так-то и так-то, два года ждем. Она произнесла: «Да, но у нас есть люди не менее достойные, чем вы. В первую очередь мы принимаем рабочий класс». И тогда мы убедились, что все кончено, и любым способом надо покинуть страну. Нас бы никогда никуда не выпустили. А мы хотели кататься.

— Вам не хочется побывать в России, посмотреть, что у нас происходит?

О.П.: — Посмотреть — нет, потому что мы в курсе всех российских событий, «ловим» ОРТ по спутниковой связи и каждый день смотрим новости, в частности, программу «Время». А вот если нам предложат выступить, мы с удовольствием приедем. Мы еще можем удивить всех своими номерами, хотя мне на будущий год исполнится 70.

— Кто должен вас пригласить?

О.П.: — Наверное, руководители Национальной федерации фигурного катания.

— А может, не только они? Вы личности мирового масштаба. Таким наследием должны гордиться и первые лица государства. Пригласил же экс-президент России на родину Солженицына, Вишневскую и Ростроповича.

Л.Б.: — Ростропович — другой уровень. Думаю, нынешний Президент может пригласить Олега в качестве двойника. Многие отмечают, что двадцать лет назад Олег был вылитый Путин. Он и сейчас на него очень похож.

НАША СПРАВКА

Людмила Белоусова. Родилась 22 ноября 1935 г. в Ульяновске. Выступала за спортобщество «Локомотив» (Ленинград).

Олег Протопопов. Родился 16 июля 1932 г. в Ленинграде. Выступал за спортобщество «Локомотив» (Ленинград).

Белоусова и Протопопов катаются вместе с 1954 г. Чемпионы Олимпийских игр 1964, 1968 гг., чемпионы мира и Европы 1965 — 1968 гг. Награждены двумя орденами Трудового Красного Знамени. В 1979 г. эмигрировали в Швейцарию. Живут в Гринденвальде. С 1995 г. имеют швейцарское гражданство.

Без ругательно-издевательского подтекста о них стали говорить лишь с началом перестройки. И я, помню, растерялась перед первым своим с ними интервью, увидев на лице «врагов народа» искренние, доброжелательные улыбки. Мы проговорили тогда очень долго – о фигурном катании, об их жизни в Швейцарии, о подготовке к зимним Играм-98 в Нагано (участвовать в которых они в итоге не смогли только из-за бюрократической неразберихи), о жизни вообще… И лишь однажды в словах Людмилы и Олега мелькнула плохо скрытая обида – когда заговорили о России. «Мы отрезали от себя прошлое раз и навсегда. Мы люди очень решительные. Зачем нам возвращаться туда?» Но два года назад на приглашение Вячеслава Фетисова («Такой чести нам не оказывали за 48 лет нашей спортивной жизни») все-таки не смогли ответить отказом.

Оттаяли…

В Санкт-Петербурге, куда они отправились, захватив с собой коньки, их появление на льду скромного тренировочного катка публика встретила овацией, которая не стихала несколько минут. Они не выступали перед земляками с показательными номерами, просто тренировались в родном дворце спорта «Юбилейный», построенном после настойчивой просьбы Олега по приказу самого Хрущева. Катались для себя и для самых преданных своих болельщиков, которые когда-то со всей страны присылали им в письмах по рублю на строительство этого самого катка. Передать словами то, что делали на льду семидесятилетние олимпийские чемпионы, трудно. Оторваться – невозможно. Скажу только, что только тогда, когда увидела все своими глазами, наконец, поняла, как прав был один немецкий коллега, утверждавший, что «изменниками» Белоусова с Протопоповым могли стать, только если бы остались в Советском Союзе. Ибо тогда они изменили бы цели своей жизни – Его величеству фигурному катанию. Теперь я знаю, почему они уехали…

Свободу дарит лед

Сегодня Протопоповы говорят, что, несмотря на тяжелые годы забвения на родине, они ничего не стали бы менять в своей жизни: «Наше решение уехать было правильным и своевременным, потому что люди нашего склада, люди, принадлежащие к миру искусства, вероятно, более чувствительны к тому, что происходит в стране, к тем глубинным процессам, которые в конечном счете привели к сегодняшней ситуации. Но политики в нашем отъезде не было никакой. Просто мы поняли, что дома мы – чужие, что нам не дадут оставаться на льду так долго, как бы мы хотели и могли. В СССР с нами могли сделать все что угодно. Кстати, Александр Гаврилов, бронзовый призер чемпионата мира в паре с Татьяной Жук, сидел в психиатрической больнице за «вольные высказывания», после чего навсегда покинул фигурное катание. Нам не хотелось повторить его участь».

Те, кто знал их в те годы, говорили, что поведение Белоусовой и Протопопова действительно не укладывалось в привычные нормы. Они не давали управлять собой. Наверное, в этом и кроется суть их конфликтов с советским спортивным начальством. Слишком свободно они себя ощущали, и никто не задумывался тогда, что свобода эта шла ото льда – только там они и могли понять весь смысл этого слова. И это состояние раскованности не могло не переноситься в обычную жизнь. Те, кто хотел, чтобы они ушли, прекрасно понимали – их сила только в том, что они каждый день выходили на лед. Если потеряют его – потеряют все.

Ласточка как ракета

Каждый год они появляются на широкой публике в августе – в американском Лейк-Плэсиде, где тренируются с мая по сентябрь, и в октябре – на традиционном шоу олимпийских чемпионов в Бостоне, средства от которого идут на борьбу с раковыми заболеваниями детей. Принимают их стоя. И не только потому, что Белоусова и Протопопов являются сегодня единственными русскими двукратными олимпийскими чемпионами в парном катании, кто продолжает выступать до сих пор. Но и потому, что до сих пор исполняют элементы, которые ни одна из современных пар не может повторить.

Сегодня это звучит наивно, но названия своим уникальным элементам они давали, опираясь на события, происходившие тогда в СССР, – прославляли отечество. Их знаменитая на весь мир «ласточка» – когда партнеры скользят вместе, а потом Людмила отделяется и начинает уходить вперед – символизировала… запуск ракеты. «Космическая спираль» – первый выход космонавта Леонова в открытый космос… « Мы всегда жили на льду, как в жизни, а в жизни – как на льду», – объясняли они. А сестра Людмилы рассказывала, что знаменитая «ласточка» (такое могли придумать лишь настоящие фанаты) родилась в их воображении в тот момент, когда они наблюдали, как крутилась монетка, упавшая на пол…

Сила – в годах

Олег Алексеевич признается, что чувствует за собеседника неловкость, когда слышит: «А когда вы выступать закончите?» Парирует тут же: «Никогда». Пока собеседник приходит в себя, объясняет: «На наш взгляд, фигуристы сегодня не могут прийти к совершенству, потому что слишком торопятся. Знаете, как бывает: люди несутся куда-то, чтобы в один прекрасный момент остановиться и задуматься – зачем все это? Осознание того, что не нужно торопиться, приходит позже, с годами. Как говорят, если бы молодость знала, если бы старость могла… Наша сила – в наших годах. В том состоянии, когда мы и знаем, и можем. В сущности, поэтому мы и остаемся на льду до сих пор, поэтому собирались в свое время участвовать в Олимпийских играх в Нагано. Хотели попытаться соединить прошлое, настоящее и будущее».

Феномен Протопопова

Протопоповы признались, что во время прошлого пребывания в России больше всего их спрашивали о самочувствии. Оба не очень любят говорить на эту тему, но для «Новых Известий» сделали исключение, рассказав попутно и о своем визите к петербургскому ученому Владимиру Волкову, который занимается методикой продления человеческой жизни, и о своих намерениях (на полном серьезе) кататься до 100 лет, а может, и больше. Но мало кто знает, что в годы расцвета Людмила Белоусова и Олег Протопопов здоровьем не блистали. Увидев в дневниках их звездного периода в графе «пульс» у Олега Алексеевича цифру 40, подумала – ошибка. Оказалось, ничего подобного. 40 – это еще хорошо! Обычно у него пульс выше 20–30 ударов в минуту не поднимался. Аритмия сопровождала его всю спортивную карьеру. Позже врачи в Швейцарии не верили, что с таким сердцем можно было выиграть две Олимпиады. Завели на него папочку с надписью «Феномен Протопопов», на всяких своих конференциях показывают. Знали бы еще, что на Олимпиаде в Гренобле (операцию делать тогда было нельзя) за второе «золото» он боролся с кровотечением в почках…

Это не истязание

Сегодня на открытом катке в Грюнденвальде они тренируются от двух до пяти часов ежедневно. В зависимости от самочувствия. А оно, как правило, не подводит. Утром дома делают небольшую разминку, стоят на голове, то есть на руках вниз головой. Затем, уже на катке, как следует разогреваются, работают, а, сняв коньки, еще какое-то время проводят в зале. Кстати, Людмила до сих пор спокойно может сесть на шпагат. Когда спрашиваешь их – не боятся ли на льду ошибиться, упасть, – Олег Алексеевич с улыбкой, как всегда, обескураживает: «Если в 70 лет я поднимаю партнершу не хуже, чем в 30, чего бояться? Для того чтобы чувствовать себя на льду уверенно, мы, собственно говоря, и тренируемся».

К слову, весят они сегодня почти так же, как в годы своего триумфа. Людмила 41–42 кг, Олег – 64. Говорят, примерили на днях костюмы, в которых на Олимпиаде в Гренобле блистали… «Это не истязание, а элементарная дисциплина, – убеждены они. – Нам нравится всегда быть в форме. К тому же мы всегда были склонны считать, что лучше умереть на льду, чем в клинике для престарелых. Когда организм спортсмена молод, многое компенсируется само собой, быстрее идет восстановительный процесс после нагрузок. Нам же – коль мы намерены кататься долго – только остается содержать себя в идеальном порядке. Вот почему мы не истязаем себя диетами, а просто соблюдаем режим. Следуем системе раздельного питания, регулярно чистим организм от шлаков. Это давно уже стало стилем и нормой нашей жизни».

От себя добавлю: каждое лето на Гавайях, где уже много лет фигуристы проводят отпуск, они катаются на серфинге, ныряют в океан и… занимаются подводной охотой.

К нам еще вернутся

Людмила Евгеньевна и Олег Алексеевич принципиально не занимаются тренерской деятельностью: «У Чайковского, Моцарта тоже ведь не было своих учеников». Берегут энергию и силы на собственное творчество. Они не смогли себе позволить продолжить себя в собственных детях. «Мы были вовлечены в фигурное катание настолько, что даже не думали об этом». Но оставили прекрасное наследство всему фигурному катанию. Как сказал президент Федерации фигурного катания России Валентин Писеев, чтобы получить мировой чемпионат, России потребовалось завоевать 73 (!) золотых медали только на первенствах мира, и начиналась вся эта история именно с Белоусовой и Протопопова.

«Нет, – говорит Олег Алексеевич, – мы ни о чем не жалеем.О чем жалеть, когда тебе столько лет. Мы – счастливые люди. Единственное, чего сейчас хотим, – закончить фильм о своих выступлениях, чтобы люди увидели все своими глазами. Потому что уверены: наше творчество опередило современное фигурное катание на много лет вперед. К нашей гармонии спортсмены еще вернутся. Вот увидите».
________________________________________ _______________

Справка «НИ»

Людмила Евгеньевна БЕЛОУСОВА родилась в 1935 году в Москве, Олег Алексеевич ПРОТОПОПОВ – в 1932 году в Ленинграде. Олег пережил ленинградскую блокаду. Фигурным катанием оба начали заниматься невероятно поздно: он в 15 лет, она – в 16. В 1954 году впервые вышли на лед вместе. В историю фигурного катания вошли прежде всего как создатели совершенно нового, лирико-драматического стиля в парном катании. Двукратные (1964, 1968 гг.) олимпийские чемпионы. Первая русская спортивная пара, завоевавшая «золото» на зимних Играх, чемпионатах Европы и мира. Четырехкратные (с 1965 по 1968 г.) мировые и европейские чемпионы, многократные чемпионы СССР. В 1979 году покинули Советский Союз и с тех пор проживают в Швейцарии, в Грюнденвальде.
________________________________________________________
ОКСАНА ТОНКАЧЕЕВА, «Газета Новые Известия», 11 марта 2005 г.

С семьей Келли – Барбарой и ее сыном Дагом – я не познакомилась, если бы не печальное известие о смерти Людмилы Белоусовой. Когда 29 сентября по всем российским СМИ пошли комментарии и соболезнования тех, кто был знаком с Олегом и Милой, сам факт не подтверждал никто. Неизвестна была дата смерти и, если это случилось, то где произошло в Америке или Европе. В течение последующих дней, по просьбе ФФККР, вместе с сотрудниками и руководителями Федерации, мы связывались со всеми, кто мог хотя бы что-то сказать, подтвердить. И в результате вышли на Барбару и Дага Келли, которые с момента отъезда Милы и Олега из США разыскивали своих друзей, чтобы узнать, что с ними случилось. И самые разные люди в США, Германии, Швейцарии, России, которые даже не были знакомы с Олегом и Милой, а знали Людмилу Белоусову и Олега Протопопова как легендарных советских фигуристов, без лишних вопросов подключились к поискам, готовы были помочь.

Теперь известно точно, что выдающая спортсменка Людмила Белоусова после продолжительной болезни скончалась в госпитале в Швейцарии 26 сентября, тело ее было кремировано.

Семья Келли, опять же благодаря помощи самых разных людей, связалась с сотрудниками комплекса, где сейчас находится Олег Протопопов, с просьбой передать ему, что Барбара и Даг переживают и ждут его приезда в США.

Об американских друзьях Людмилы Белоусовой и Олега Протопопова - людях, которые стали для них второй семьей, мы хотим рассказать в этом материале.

Садик с розами

Барбаре Келли 90. На протяжении 15 лет Людмила Белоусова и Олег Протопопов жили в ее доме в Лэйк Плэсиде. Семья Барбары стала второй семьей Олега и Милы. Они вместе праздновали дни рождения (у Барбары 18 июля, у Олега 16 июля), даже устраивали вечеринки. Вместе переживали горе. В свои 87 лет именно Барбара возила Милу в госпиталь, неподалеку от Лэйк Плэсида, где фигуристке диагностировали рак…

Год назад Барбара Келли переехала к сыну Дагу в Вирджинию, живет теперь на ферме. Семь лошадей, шесть кошек, четыре собаки, куры с цыплятами, две огромные черепахи и пара оленят. Оленята прибились сами, потому что вокруг народ охотится по осени, а на ферме животные в безопасности. Во дворе дома маленький садик памяти – розы, камни с именами близких людей. Теперь в нем есть и камешек в память о Людмиле. За садиком ухаживает сама Барбара.

Я хочу, чтобы Олег приехал к нам и жил у нас столько, сколько захочет. Хоть до конца жизни, - говорит Барбара. – Понимаете, ближе нашей семьи у него сейчас никого нет. Он привык с нами. Ему здесь будет комфортно. Они с Милой так любили собирать грибы. А у нас в окрестных лесах грибов видимо-невидимо. Здесь чудесная природа, свежий воздух. Можно «ковыряться» на грядках, можно гулять, сколько захочешь, можно ухаживать за животными. Чем мы здесь занимаемся – заботимся о животных, попавших в беду. Все наши питомцы были прежде не здоровы или просто в какой-то момент оказались на улице.

Но самое главное, в 20 минутах езды от нашего дома, в Ричмонде, есть каток. Мы можем возить Олега туда, если он захочет снова выйти на лед. Я сама с удовольствием составлю ему компанию, хоть мне и 90.

А еще у моей племянницы русский муж. Он из Санкт-Петербурга. Ребята хоть и живут в Арабских Эмиратах, но периодически приезжают в гости со своей малышкой Валентинкой.

В поисках Олегa

Когда 29 сентября американский сайт Icenetwork.com дал новость о смерти Людмилы, на самом деле никто толком не знал, в какой стране она умерла, какого числа, умерла ли вообще. Сын Барбары Даг провел огромную работу по поиску Олега – написал письма и позвонил чуть ли не во все международные организации – от Олимпийского комитета до Красного креста, связался с разными клубами фигурного катания, катками, отелями, больницами.

Вместе с Федерацией фигурного катания на коньках России было проведено настоящее расследование, в результате которого удалось найти Олега. Пока все СМИ трубили о смерти легенды мирового спорта, вспоминали успехи пары на льду, их грациозный, незабываемый, воздушный стиль катания, Барбара и Даг переживали: что кушает Олег, ведь в олимпийской семье у плиты всегда стояла Мила. Как он себя чувствует, жив ли вообще, ведь Олег и Мила были одним целым. А теперь половинка потеряна.

Барбара и Даг – одни из немногих, кто знают Людмилу Белоусова и Олега Протопопова не как именитых олимпийцев, а как обычных людей - Милу и Олега.

Ни машины, ни телевизора, ни мобильника

Мы познакомились с ними больше 15-ти лет назад, - вспоминает Барбара. – Мы сдавали в доме нижний этаж, и на катке им порекомендовали прийти к нам. С тех пор мы постоянно были вместе. Точнее, на зиму они уезжали в Швейцарию, а ближе к лету на шесть месяцев приезжали в Америку. В Лэйк Плэсиде им давали лед практически в любое время дня и ночи и бесплатно. А так как буквально до последнего года они катались шесть раз в неделю по 2-3 часа в день, то для них это было очень важно. Они хоть ночью могли прийти на каток и отрабатывать свои элементы одни на льду. Кстати, во время массовых катаний они часто подсказывали взрослым или детям, как лучше сделать то или иное движение.

Кстати, долгое время из-за того, что виза в США у них была туристическая, они не могли тренировать в Америке. Я долго ходила с ними, мы оформили миллион бумаг, и какое это было счастье, когда лет 5-6 назад они получили грин карту. С этого момента они могли хоть немного, но зарабатывать себе уроками. Любой желающий фактически мог прийти в офис и купить персональное занятие с Людмилой или Олегом. До последнего момента, уже будучи больной, Мила продолжала давать уроки.

-- Их всегда спрашивали, как им удается оставаться в такой прекрасной форме? Выглядеть на 20-30 лет моложе. Они как будто «заморозились» на льду.

Правильное питание и движение – вот их весь секрет. Они хотели кататься до конца своих дней, поэтому очень большое внимание уделяли физической форме. У них не было машины. Они что в Швейцарии, что в Америке всегда снимали жилье в пешей доступности от катка. Никогда не соглашались, если кто-то предлагал подбросить на авто. Они пешком ходили в магазины (в крайнем случае, ездили на автобусе), на себе тащили сумки с продуктами, пешком поднимались по ступенькам в свои 80 с лишним. Не помню, чтобы они занимались каким-то особенным фитнесом. Разве что поддержки отрабатывали во дворе. Очень много гуляли. Любили плавать. Даже в холодной воде. И, конечно, много времени проводили на льду.

Особенное внимание уделяли питанию. Никогда не покупали никаких полуфабрикатов. Для Америки это, наверное, нонсенс. Все свои деньги, пожалуй, тратили на продукты – свежие овощи, свежие фрукты, мясо. Практически не ели сладкого. Хлеб Мила часто пекла сама. Она вообще очень много времени проводила на кухне. У них не было ни телевизора, ни машины, ни мобильников. Да, была камера, на которую они записывали свое катание, а потом изучали, что нужно исправить, как сделать лучше. Иногда они просили мобильник у друзей, если срочно требовалось куда-то позвонить. У них стиль жизни был такой. Минимализм во всем. Все костюмы для выступлений Мила шила сама. Вручную или на такой маленькой швейной машинке. Олег в свободное время монтировал фильм. У него была идея – сделать кино о них. Он осваивал компьютер, расспрашивал моего мужа, что и как лучше сделать. Честно говоря, мой супруг большим специалистом в этом деле не был. Тем не менее, что-то у них там потихоньку получалось.

Кстати, компьютером, наверное, лучше владела Людмила. Общение с «миром» у них шло в основном через электронную почту. Именно Мила вела всю переписку. Наверное, именно поэтому после ее смерти никто так и не получил с их почты ни одного ответа. Мне кажется, и английский язык она знала получше.

-- Как они проводили свободное время?

Катались. Они жили этим. А еще время от времени мы в доме устраивали совместные вечеринки. Они что-то готовили, мы готовили. Накрывали стол. Пару лет назад я уговорила Милу и Олега выучить гавайский танец «Хула». Не представляете, как мы «отрывались»! Нашли музыку, разучили движения, нарядились. Здорово получилось.

Я им и музыку нашла для новой программы на льду. Даже давала послушать. Думали, может, на следующий год поставить… Этим летом Мила пробовала тренироваться. Наверное, пару раз выходила кататься, но нет. Слишком слаба она была…

-- В тот день, когда Людмила узнала, что у нее рак, о чем вы говорили?

Если честно, только о том, что надо из США ехать в Швейцарию, потому что их страховка не покрывает операцию в Штатах. Мы говорили с ней о жизни. И никогда о смерти. Я уверена, что проецировать надо только хорошие мысли и добрые дела.

-- Вы знаете о том, что Олег кремировал Людмилу?

Сначала мы очень удивились, а потом подумали, что это мудрое решение с его стороны. Таким образом, его Мила всегда будет рядом с ним, в любой точке земного шара.

Знаете, мы, правда, очень хотим, чтобы Олег приехал сюда и жил у нас. Мы уже пару дней пытаемся дозвониться до него в Швейцарию, но пока удалось поговорить только с хозяином комплекса, где Олег жил прежде. Тот пообещал передать Олегу нашу просьбу связаться с нами в ближайшее время и предложение перебраться в США. Так что очень ждем звонка из Швейцарии и надеемся, что Олег к нам все-таки приедет. Мы очень волновались, когда несколько дней не могли получить никакой информации, где он, все ли с ним в порядке. Сейчас немного успокоились, имея связь хотя бы через посредников. Рады, что о нем заботятся в Швейцарии.

Мы уже приготовили для него комнату в доме и теперь каждый день ждем звонка.

Досье

Барбара Келли родилась в 1927 году в городе Адирондак (США). Окончила школу в 1945 в Лэйк Плэсиде. В 9 лет встала на коньки, но в 14 лет закончила кататься, потому что у семьи не было денег на фигурное катание, девочке надо было думать о поступлении в институт. Только в 60 лет она продолжила свою фигурную карьеру. До 89-ти лет включительно каталась на коньках, и только последний год, переехав из Лэйк Плэсида к сыну в штат Вирджиния, перестала этим заниматься. Но обещает снова выйти на лед, если Олег Протопопов приедет к ним в Штаты.

P.S. Федерация фигурного катания на коньках России окажет Олегу Алексеевичу Протопопову финансовую поддержку. Какое решение примет легендарный фигурист – остаться в Швейцарии или лететь в США к своим друзьям, станет известно в ближайшее время.

Надежда ШУЛЬГА, Вашингтон

Фото из личного архива Барбары и Дага Келли