Жены иосифа сталина и их судьба. Женщины, которых любил сталин. Из досье «кп»

Имя: Иосиф Сталин (Joseph Stalin)

Возраст: 73 года

Место рождения: Гори, Тифлисская губерния ; Место смерти: Кунцево, СССР

Деятельность: революционер, глава правительства СССР

Семейное положение: вдовец

Иосиф Сталин - биография

Детство, семья Иосифа Сталина

Годы учёбы Иосифа Сталина

Женат Сталин был два раза. Екатерина Сванидзе и Надежда Аллилуева – его жёны. Двое сыновей Яков , Василий и дочь Светлана . Яков был рождён от первого брака, супруга умерла от туберкулёза, когда мальчик был ещё совсем маленьким. Надежда была резкой женщиной и очень обидчивой, спустя 14 лет совместной жизни, черты характера обострились, и жена кончает жизнь самоубийством из-за обиды на мужа. Она застрелилась. Все сведения о жизни вождя Советского государства с женщинами скупы и засекречены. Впервые Иосиф Джугашвили (это настоящая фамилия Сталина) женился в 26 лет.

Романтичная грузинская красавица считала, что её полюбил настоящий герой, пламенный рыцарь революции. В то время был популярен герой Коба. Местный Робин Гуд, помогающий бедным людям. Екатерине было всего 16 лет, молодые были повенчаны. Сталина часто не было дома, жена коротала дни и вечера в одиночестве. Родился сын, организм Екатерины был слаб, денег на лечение не было, каждая копейка уходила в партийную казну. Жена умирает, а сын живёт у бабушки и дедушки по матери.

Иосиф Сталин - биография документальный фильм

Жены и любовницы Сталина. Родные дети Сталина и приемный сын

О первой жене Сталина – Екатерине – известно не так уж много. И совсем немного супругам довелось прожить вместе. Некоторые историки и психологи считают, что Сталин недолюбливал старшего сына Якова, уверившись, что именно его появление на свет подорвало здоровье и силы бедной Като, безвременно сведя ее в могилу.

Первая жена Сталина – Екатерина Сванидзе

Второй раз суровый подпольщик Коба решился связать себя узами брака уже после революции. Его женой стала Надежда Аллилуева, дочь его старых друзей, которым Сталин писал сколь возможно жизнерадостные письма даже из Туруханской ссылки.

Для Ольги Евгеньевны.

Очень-очень Вам благодарен, глубокоуважаемая Ольга Евгеньевна, за Ваши добрые и чистые чувства ко мне. Никогда не забуду Вашего заботливого отношения ко мне! Жду момента, когда я освобожусь от ссылки и, приехав в Петербург, лично поблагодарю Вас, а также Сергея за все. Ведь мне остается всего-навсего два года.

Посылку получил. Благодарю. Прошу только об одном – не тратиться больше на меня: Вам деньги самим нужны. Я буду доволен и тем, если время от времени будете присылать открытые письма с видами природы и прочее. В этом проклятом крае природа скудна до безобразия, – летом река, зимой снег, это все, что дает здесь природа, – и я до глупости истосковался по видам природы, хотя бы на бумаге.

Мой привет ребятам и девицам. Желаю им всего-всего хорошего.

Я живу, как раньше. Чувствую себя хорошо. Здоров вполне, – должно быть, привык к здешней природе. А природа у нас суровая: недели три назад мороз дошел до 45 градусов.

До следующего письма.

С. Рыбас, рассказывая об обороне Царицына и сталинской беспощадности в это время, отмечает: «Его одиночество скрашивала семнадцатилетняя жена Надежда, с ней он сошелся в гражданском браке в марте, как раз накануне переезда Совнаркома в Москву. (Они зарегистрируют брак только через год.)

Надежда имела твердый характер, Сталину с ней было не так просто, как может показаться на первый взгляд. Ее с мужем соединяли не только детские и девичьи впечатления о романтическом герое, который часто появлялся в квартире родителей, но и почти мистическая связь: он спас ей жизнь, когда она, будучи маленьким ребенком, упала с набережной в Баку и едва не утонула: Коба бросился в море и вытащил. Ее спасенная жизнь теперь отчасти принадлежала ему.

В Царицыне Надежда работала в секретариате Сталина и видела до мельчайших деталей его повседневную жестокую работу. В отношении к делу их взгляды полностью совпадали».

Наконец, закончилась гражданская война и появилась возможность обустраивать не походную, а обычную жизнь. О том, что роль главы семейства очень нравилась Сталину, существует немало свидетельств. Надежда родила мужу двоих детей – сына Василия в 1921 году и дочь Светлану пятью годами позже.

«В Кремле, у Троицких ворот, в доме 2 по Коммунистической улице семья Сталина занимала небольшую квартиру, где все комнаты были проходными, – реконструирует быт вождя Рыбас. – Любопытно, что в прихожей стояла кадка с солеными огурцами, их любил хозяин. Василий и Артем{Приемный сын Сталина, Артем Федорович Сергеев.} жили в одной комнате, старший сын Яков – в столовой. У Сталина там не было своего рабочего места. Мебель здесь была простая, еда – тоже».

Сталин с Надеждой Аллилуевой

Сталин с дочерью Светланой

Простая пища подавалась по установленному ритуалу, которому охотно подчинялась вся семья: «Обед был неизменным. Сперва кухарка Аннушка Альбухина торжественно ставила в центре стола супницу, в которой изо дня в день были одни и те же харчи – щи с капустой и вареным мясом. Причем на первое – щи, а на второе – вареное мясо. На десерт – сладкие, сочные фрукты. Иосиф Виссарионович и Надежда Сергеевна за обедом пили кавказское вино: Сталин уважал этот напиток. Но настоящим праздником для детей были те редкие случаи, когда бабушка, мать Сталина, присылала из солнечной Грузии варенье из грецких орехов. Хозяин дома приходил домой, ставил посылку на обеденный стол, доставал литровые баночки с деликатесом: „Вот, это наша бабушка прислала“. И улыбался в усы».

Работала Надежда Сергеевна в редакции журнала «Революция и культура» при газете «Правда», а в 1929 году начала учиться на текстильном факультете.

Племянник жены Сталина, В. Ф. Аллилуев, утверждал, что у его тетушки был сложный характер – она была вспыльчива, ревновала мужа и требовала от него постоянного внимания, которое занятый партийными и государственными делами Сталин, конечно, не мог ей уделять. Вдобавок она страдала частыми мигренями, причиной чего многие родственники и знакомые называли неправильное строение костей черепа. «Видимо, трудное детство не прошло даром, у Надежды развивалась тяжелая болезнь – окостенение черепных швов. Болезнь стала прогрессировать, сопровождаясь депрессиями и приступами головной боли. Все это заметно сказывалось на ее психическом состоянии. Она даже ездила в Германию на консультацию к ведущим немецким невропатологам… Надежда не раз грозилась покончить с собой». Хотя мигрени и депрессия могут быть следствием и повышенной впечатлительности, и нервного перенапряжения…

И при всем этом племянник жены вождя свидетельствует, что в отношениях между Сталиным и его супругой были и искренность, и душевное тепло. «…Однажды после вечеринки в Промышленной академии, где училась Надежда, она пришла домой совсем больная от того, что пригубила немного вина, ей стало плохо. Сталин уложил ее, стал утешать, а Надежда сказала: „А ты все-таки немножко любишь меня“. Эта ее фраза, видимо, является ключом к пониманию взаимоотношений между этими двумя близкими людьми. В нашей-то семье знали, что Надежда и Сталин любили друг друга».

Действительно, переписка между ними выявляет теплые отношения. Вот какими письмами обменивались они осенью 1930 года, когда Сталин отдыхал на юге.

Письмо получил. Книги тоже. Английского самоучителя Московского (по методу Розенталя) у меня здесь не оказалось. Поищи хорошенько и пришли. К лечению зубов уже приступил. Удалили негодный зуб, обтачивают боковые зубы, и, вообще, работа идет вовсю. Врач думает кончить все мое зубное дело к концу сентября. Никуда не ездил и ездить не собираюсь. Чувствую себя лучше. Определенно поправляюсь. Посылаю тебе лимоны. Они тебе понадобятся. Как дела с Васькой, Сатанкой?

Целую крепко, много, очень много. Твой Иосиф.

Здравствуй, Иосиф!

Письмо получила. За лимоны спасибо, конечно, пригодятся. Живем неплохо, но совсем уже по-зимнему – сегодня ночью было минус 7 по Цельсию. Утром все крыши были совершенно белые от инея. Очень хорошо, что ты греешься на солнце и лечишь зубы. Вообще же Москва вся шумит, стучит, разрыта и т. п., но все же постепенно все налаживается. Настроение у публики (в трамваях и в др. общественных местах) сносное – жужжат, но не зло. Всех нас в Москве развлек прилет Цеппелина{Дирижабль жесткого типа «Граф Цеппелин» прилетал в Москву 10 сентября 1930 года.}: зрелище было действительно достойно внимания. Глазела вся Москва на эту замечательную машину. По поводу стихотворца Демьяна все скулили, что мало пожертвовал, мы отчислили однодневный заработок. Видела новую оперу «Алмас», где Максакова совершенно исключительно станцевала лезгинку (армянскую), я давно не видела танца, так художественно выполненного. Тебе, думаю, очень понравится танец, да и опера. Да, все же как я ни искала твоего экземпляра учебника, не нашла, посылаю другой экземпляр. Не сердись, но нигде не нашла. В Зубалове паровое отопление уже работает и вообще все в порядке, очевидно, скоро закончат. В день прилета Цеппелина Вася на велосипеде ездил из Кремля на аэродром через весь город. Справился неплохо, но, конечно, устал. Очень умно делаешь, что не разъезжаешь, это во всех отношениях рискованно.

Целую тебя. Надя.

Здравствуй, Иосиф!

Как твое здоровье? Приехавшие т. т. (Уханов и еще кто-то) рассказывают, что ты очень плохо выглядишь и чувствуешь себя. Я же знаю, что ты поправляешься (это из писем). По этому случаю на меня напали Молотовы с упреками, как это я могла оставить тебя одного и тому подобное, по сути, совершенно справедливые вещи. Я объяснила свой отъезд занятиями, по существу же, это, конечно, не так. Это лето я не чувствовала, что тебе будет приятно продление моего отъезда, а наоборот. Прошлое лето это очень чувствовалось, а это нет. Оставаться же с таким настроением, конечно, не было смысла, так как это уже меняет весь смысл и пользу моего пребывания. И я считаю, что упреков я не заслужила, но в их понимании, конечно, да. На днях была у Молотовых, по его предложению, проинформироваться. Это очень хорошо. Так как иначе я знаю только то, что в печати. В общем приятного мало. Насчет же твоего приезда Авель говорит т. т., я его не видела, что вернешься в конце октября; неужели ты будешь сидеть там так долго? Ответь, если не очень недоволен будешь моим письмом, а впрочем, как хочешь.

Всего хорошего. Целую. Надя.

Получил посылку от тебя. Посылаю тебе персики с нашего дерева. Я здоров и чувствую себя как нельзя лучше. Возможно, что Уханов видел меня в тот самый день, когда Шапиро поточил у меня восемь (8!) зубов сразу, и у меня настроение было тогда, возможно, неважное. Но этот эпизод не имеет отношения к моему здоровью, которое я считаю поправившимся коренным образом. Попрекнуть тебя в чем-либо насчет заботы обо мне могут лишь люди, не знающие дела. Такими людьми и оказались в данном случае Молотовы. Скажи от меня Молотовым, что они ошиблись насчет тебя и допустили несправедливость. Что касается твоего предположения насчет нежелательности твоего пребывания в Сочи, то твои попреки так же несправедливы, как несправедливы попреки Молотовых насчет тебя. Так, Татька. Я приеду, конечно, не в конце октября, а много раньше, в середине октября, как я говорил тебе в Сочи. В видах конспирации я пустил слух через Поскребышева о том, что смогу приехать лишь в конце октября. Авель, видимо, стал жертвой такого слуха. Не хотелось бы, чтобы ты стала звонить об этом. О сроке моего приезда знают Татька, Молотов и, кажется, Серго. Ну, всего хорошего.

Целую крепко и много. Твой Иосиф.

P. S. Как здоровье ребят?

Здравствуй, Иосиф!

Еще раз начинаю с того же – письмо получила. Очень рада, что тебе хорошо на южном солнце. В Москве сейчас тоже неплохо, погода улучшилась, но в лесу определенная осень. День проходит быстро. Пока все здоровы. За восемь зубов молодец. Я же соревнуюсь с горлом, сделал мне профессор Свержевский операцию, вырезал 4 куска мяса, пришлось полежать четыре дня, а теперь я, можно сказать, вышла из полного ремонта. Чувствую себя хорошо, даже поправилась за время лежания с горлом. Персики оказались замечательными. Неужели это с того дерева? Они замечательно красивы. Теперь тебе при всем нежелании, но все же скоро придется возвращаться в Москву, мы тебя ждем, но не торопим, отдыхай получше.

Привет. Целую тебя. Надя.

P. S. Да, Каганович квартирой очень остался доволен и взял ее. Вообще был тронут твоим вниманием. Сейчас вернулась с конференции ударников, где говорил Каганович. Очень неплохо, а также Ярославский. После была «Кармен» – под управлением Голованова, замечательно. Н. А.

…Что-то от тебя никаких вестей в последнее время. Справлялась у Двинского о почте, сказал, что давно не было. Наверное, путешествие на перепелов увлекло или просто лень писать. А в Москве уже вьюга снежная. Сейчас кружит вовсю. Вообще погода очень странная, холодно. Бедные москвичи зябнут, так как до 15.Х. Москвотоп дал приказ не топить. Больных видимо-невидимо. Занимаемся в пальто, так как иначе все время нужно дрожать. Вообще же у меня дела идут неплохо. Чувствую себя тоже совсем хорошо. Словом, теперь у меня прошла уже усталость от моего «кругосветного» путешествия, и вообще дела, вызвавшие всю эту суетню, также дали резкое улучшение. О тебе я слышала от молодой интересной женщины, что ты выглядишь великолепно, она тебя видела у Калинина на обеде, что замечательно был веселый и тормошил всех, смущенных твоей персоной. Очень рада. Ну, не сердись за глупое письмо, но не знаю, стоит ли тебе писать в Сочи о скучных вещах, которых, к сожалению, достаточно в московской жизни. Поправляйся. Всего хорошего. Целую. Надя.

P. S. Зубалово абсолютно готово, очень, очень хорошо вышло.

Получил твое письмо. Ты что-то в последнее время начинаешь меня хвалить. Что это значит? Хорошо или плохо? Новостей у меня, к сожалению, никаких. Живу неплохо, ожидаю лучшего. У нас тут испортилась погода, будь она проклята. Придется бежать в Москву. Ты намекаешь на какие-то мои поездки. Сообщаю, что никуда (абсолютно никуда!) не ездил и ездить не собираюсь.

Целую очень много, крепко, много. Твой Иосиф.

Таких писем сохранилось немало, иногда – с трогательными приписками от детей «папочке». Приемный сын Сталина, Артем Сергеев, вспоминал, что Иосиф Виссарионович не вызывал у детишек никакого страха и весьма спокойно относился к неизбежным шалостям. Однажды Артем умудрился насыпать табаку в супницу. Когда Сталин попробовал получившуюся гадость, то стал выяснять, кто это натворил. И сказал Артему: «А ты сам попробовал? Попробуй. Если понравится, пойди к Каролине Георгиевне, чтобы она всегда добавляла в щи табак. А если тебе не понравится, больше никогда так не делай!»

А Зубалово, о котором пишет Надежда, – это любимый загородный дом вождя. «В 1919 году Сталин занял пустующий краснокирпичный дом с готическими башенками, окруженный двухметровым кирпичным забором, – пишет Рыбас. – Дача была двухэтажной, кабинет и спальня Сталина находились на втором этаже. На первом этаже были еще две спальни, столовая и большая веранда. Метрах в тридцати от дома стояла служебная постройка, где располагались кухня, гараж, помещение охраны. Оттуда в главное здание вела крытая галерея».

В доме Сталина жили многочисленные родственники – старшие Аллилуевы, их дети и прочие родичи со своими чадами и домочадцами. Приходили в гости товарищи по партии. Светлана впоследствии рассказывала, что этот семейный домашний круг позволял ее отцу иметь постоянный источник «неподкупной нелицеприятной информации». Но прежде всего он отдыхал в этом кругу душой и просто радовался жизни.

И. Сталин, Светлана и Л. Берия в загородном доме вождя

«Наша же усадьба без конца преобразовывалась, – вспоминала Светлана. – Отец немедленно расчистил лес вокруг дома, половину его вырубил, – образовались просеки; стало светлее, теплее и суше. Лес убирали, за ним следили, сгребали весной сухой лист. Перед домом была чудесная, прозрачная, вся сиявшая белизной молоденькая березовая роща, где мы, дети, собирали всегда грибы. Неподалеку устроили пасеку, и рядом с ней две полянки засевали каждое лето гречихой, для меда. Участки, оставленные вокруг соснового леса – стройного, сухого, – тоже тщательно чистились; там росла земляника, черника, и воздух был какой-то особенно свежий, душистый. Я только позже, когда стала взрослой, поняла этот своеобразный интерес отца к природе, интерес практический, в основе своей – глубоко крестьянский. Он не мог просто созерцать природу, ему надо было хозяйствовать в ней, что-то вечно преобразовывать. Большие участки были засажены фруктовыми деревьями, посадили в изобилии клубнику, малину, смородину. В отдалении от дома отгородили сетками небольшую полянку с кустарником и развели там фазанов, цесарок, индюшек; в небольшом бассейне плавали утки. Все это возникло не сразу, а постепенно расцветало и разрасталось, и мы, дети, росли, по существу, в условиях маленькой помещичьей усадьбы, с ее деревенским бытом – косьбой сена, собиранием грибов и ягод, со свежим ежегодным „своим“ медом, „своими“ соленьями и маринадами, „своей“ птицей.

Правда, все это хозяйство больше занимало отца, чем маму. Мама лишь позаботилась о том, чтобы возле дома цвели весной огромные кусты сирени, и насадила целую аллею жасмина возле балкона. А у меня был маленький свой садик, где моя няня учила меня ковыряться в земле, сажать семена настурций и ноготков».

Но еще в 1928 году над уютным семейным мирком Сталина разразилась первая гроза. Старший сын Яков, воспитанный сестрой покойной матери, был в это время студентом Института инженеров транспорта. И вдруг он пылко влюбился, решил жениться на девушке по имени Зоя Гунина. Против был не только Сталин, но и все родственники: сначала надо доучиться. «…Отец женитьбы этой не одобрял, но Яков поступил по-своему, что и вызвало ссору между ними», – вспоминала Светлана.

Яков попытался застрелиться…

Разгневанный Сталин написал Надежде: «Передай Яше от меня, что он поступил, как хулиган и шантажист, с которым у меня нет и не может быть больше ничего общего. Пусть живет, где хочет и с кем хочет».

7 ноября 1932 года Надежда Сергеевна в последний раз показалась на людях. Н. Хрущев, ее однокурсник, так вспоминал об этом: «Надя Аллилуева была рядом со мной, мы разговаривали. Было прохладно. Сталин на Мавзолее, как всегда, – в шинели. Крючки шинели были расстегнуты, полы распахнулись. Дул сильный ветер. Надежда Сергеевна глянула и говорит: «Вот мой не взял шарф, простудится, и опять болеть будем». Вышло очень по-домашнему и никак не вязалось с представлением о Сталине, о вожде, уже вросшем в наше сознание…»

В ночь на 9 ноября Надежда Аллилуева застрелилась. Хрущев потом скажет: «Она умерла при загадочных обстоятельствах. Но как бы она ни умерла, причиной ее смерти были какие-то действия Сталина… Ходил даже слух, что Сталин застрелил Надю…»

Более того, в эпоху разоблачения культа нашлись даже свидетели последних минут жизни Надежды, которым она якобы успела поведать, кто нажал на курок, и заклинала сохранить это в тайне…

Согласно мемуарам Светланы, между родителями случилась ссора на праздничном банкете в честь 15-й годовщины Октября. Сталин бросил Надежде: «Эй, ты! Пей!» А она воскликнула: «Я тебе не эй!» – и выбежала из-за стола. Больше ее не видели.

Тело Надежды Сергеевны утром обнаружила экономка Каролина Васильевна Тиль – жена Сталина вся в крови лежала на полу возле кровати, а в руке был зажат маленький «вальтер», когда-то подаренный ей братом. Перепуганная экономка позвала няню, вместе они вызвали начальника охраны, следом прибежали Молотов с женой, Ворошилов, Енукидзе… На шум вышел Сталин и услышал: «Иосиф, Нади больше нет с нами…»

Начальник охраны генерал Н. С. Власик вспоминал: «Жена Сталина, Надежда Сергеевна Аллилуева, скромная женщина, редко обращалась с какими-нибудь просьбами, скромно одевалась, не в пример женам многих ответственных работников. Она училась в Промакадемии и много внимания уделяла детям… В 1932 году она трагически погибла. Иосиф Виссарионович глубоко переживал потерю жены и друга. Дети еще были маленькие, уделять им много внимания т. Сталин ввиду своей занятости не мог. Пришлось передать воспитание и заботу о детях Каролине Васильевне. Она была культурной женщиной, искренне привязанной к детям».

Троцкий объяснял смерть Надежды так: «9 ноября 1932 года Аллилуева внезапно скончалась. Ей было всего 30 лет. Насчет причин ее неожиданной смерти советские газеты молчали. В Москве шушукались, что она застрелилась, и рассказывали о причине. На вечере у Ворошилова в присутствии всех вельмож она позволила себе критическое замечание по поводу крестьянской политики, приведшей к голоду в деревне. Сталин громогласно ответил ей самой грубой бранью, которая существует на русском языке. Кремлевская прислуга обратила внимание на возбужденное состояние Аллилуевой, когда она возвращалась в свою квартиру. Через некоторое время из ее комнаты раздался выстрел. Сталин получил много выражений сочувствия и перешел к порядку дня».

Хрущев в воспоминаниях называет основной причиной ревность: «Мы похоронили Аллилуеву. Сталин выглядел опечаленным, стоя у ее могилы. Не знаю, что было у него на душе, но внешне он скорбел. После смерти Сталина я узнал историю смерти Аллилуевой. Конечно, эта история никак документально не подтверждена. Власик, начальник охраны Сталина, рассказал, что после парада все отправились обедать к военному комиссару Клименту Ворошилову на его большую квартиру. После парадов и других подобных мероприятий все обычно шли к Ворошилову обедать.

Командующий парадом и некоторые члены Политбюро отправились туда прямо с Красной площади. Все выпили, как обычно в таких случаях. Наконец, все разошлись. Ушел и Сталин. Но он пошел не домой. Было уже поздно. Кто знает, какой это был час. Надежда Сергеевна начала беспокоиться. Она стала искать его, звонить на одну из дач. И спросила дежурного офицера, нет ли там Сталина. „Да, – ответил он. – Товарищ Сталин здесь“. – „Кто с ним?“ – Он ответил, что с ним женщина, назвал ее имя. Это была жена одного военного, Гусева, который тоже был на том обеде. Когда Сталин ушел, он взял ее с собой. Мне говорили, что она очень красивая. И Сталин спал с ней на этой даче, а Аллилуева узнала об этом от дежурного офицера.

Утром – когда, точно не знаю – Сталин приехал домой, но Надежды Сергеевны уже не было в живых. Она не оставила никакой записки, а если записка и была, нам никогда об этом не говорили».

«Жена Сталина застрелилась, – свидетельствовал Артем Сергеев. – Мне было 11 лет, когда ее не стало. У нее были дикие головные боли. 7 ноября она нас с Василием привела на парад. Минут через двадцать ушла – не выдержала. У нее, судя по всему, было неправильное сращивание костей черепного свода, и в подобных случаях самоубийство не редкость. Трагедия произошла на следующий день, 8 ноября. После парада нам с Васей захотелось поехать за город. Сталин с женой были в гостях у Ворошилова. Она ушла из гостей раньше и направилась домой. Ее провожала жена Молотова. Они сделали два круга по Кремлю, и Надежда Сергеевна пошла к себе.

У нее была крохотная спаленка. Она пришла и легла. Сталин пришел позже. Лег на диван. Утром Надежда Сергеевна долго не вставала. Пошли будить и увидели ее мертвой».

11 ноября 1932 года в Москве состоялись похороны Надежды Аллилуевой. Прощание проходило в одном из залов ГУМа. По воспоминаниям приемного сына вождя Артема Сергеева, Сталин тогда, не скрываясь, рыдал. Впоследствии он сказал: «Меня она искалечила на всю жизнь…» Супруга Сталина была похоронена на Новодевичьем кладбище.

18 ноября 1932 года в газете «Правда» было опубликовано письмо Сталина: «Приношу сердечную благодарность организациям, учреждениям, товарищам и отдельным лицам, выразившим свое соболезнование по поводу кончины моего близкого друга и товарища Надежды Сергеевны Аллилуевой-Сталиной». Соболезнования советскому вождю выразили жены других руководителей страны – Е. Ворошилова, П. Жемчужина, З. Орджоникидзе, Д. Хазан, М. Каганович, Т. Постышева, A. Микоян, а также сами лидеры – B. Молотов, С. Орджоникидзе, В. Куйбышев, М. Калинин, Л. Каганович, П. Постышев, А. Андреев, С Киров, А. Микоян и А. Енукидзе. Особый некролог прислали студенты Промышленной академии, где училась Надежда, среди подписавших его был Н. Хрущев.

24 марта 1933 года Сталин написал письмо матери: «Здравствуй, мама моя! Письмо твое получил. Получил также варенье, чурчхели, инжир. Дети очень обрадовались и шлют тебе благодарность и привет. Приятно, что чувствуешь себя хорошо, бодро. Я здоров, не беспокойся обо мне. Я свою долю выдержу. Не знаю, нужны тебе деньги или нет. На всякий случай посылаю тебе пятьсот рублей. Посылаю также фотокарточки – свою и детей. Будь здорова, мама моя. Не теряй бодрости духа. Целую. Твой сын Сосо. Дети кланяются тебе. После кончины Нади, конечно, тяжелее моя личная жизнь, но ничего, мужественный человек должен остаться всегда мужественным».

Скульптуру на крыше дома № 17 по Тверской улице москвичи считали изображением балерины Лепешинской, установленным по приказу Берии

Относительно личной жизни Сталина после смерти Аллилуевой существуют разные мнения. Телохранитель А. Рыбин утверждал: «В нравственном отношении вождь был чист, как никто другой. После смерти жены жил монахом». Сходным образом отзывался о жизни Сталина и Молотов.

Хотя, согласно нашумевшей в свое время книге Л. Гендлина «Исповедь любовницы Сталина», железный Коба отнюдь не отказывал себе в плотских удовольствиях. Текст «Исповеди…» представлен как беллетризированные воспоминания оперной певицы В. Давыдовой{Родственники актрисы характеризуют книгу как фальшивку.}, солистки Большого театра. Согласно этим своеобразным мемуарам, она стала любовницей вождя сразу после смерти Надежды Сергеевны и продолжалась эта связь до самой смерти Сталина. При этом у вождя постоянно появлялись и другие женщины, то известные артистки, а то и простые официантки. Отношения между соперницами были откровенно враждебными, но они готовы были объединиться ради ненависти к той, которой вождь благоволил больше всех:

«После спектакля „Тихий Дон“ зашла в буфет выпить стакан чаю. Там ужинали отставные любовницы Сталина: Барсова, Шпиллер, Златогорова, Лепешинская. Проходя мимо моего столика, Бронислава Златогорова нарочно задела скатерть, посуда с горячей пищей рухнула на пол. Я случайно не обожглась. Женщины рассмеялись.

– Мы, Верочка, все равно выживем вас из Большого театра, – желчно проговорила коротконогая толстушка Барсова.

– Оставьте меня в покое!

Женщин объединяла ненависть.

– Можешь жаловаться усатому батьке! – истерично крикнула Лелечка Лепешинская.

– Кобыла, сколько платит тебе за каждый визит И. В.? – завизжала Шпиллер».

Жизнь советской верхушки предстает в «Исповеди…» сплошной чередой оргий. Любовнице Сталина все время приходится спасаться от домогательств других наркомов, а то и уступать им, чтобы не оклеветали, не арестовали… А еще ее регулярно возят поприсутствовать при жестоких допросах «врагов народа», в том числе и тех, кто еще недавно добивался, успешно или не очень, благосклонности прекрасной оперной примы.

«В Москве на Ленинградском вокзале меня встретил сумрачный, посеревший от злобы Поскребышев… Смакуя каждое слово, он радостно произнес:

– По приговору Военной Коллегии расстрелян предатель Тухачевский.

Я зашаталась. Посторонние люди, Поскребышев с охранниками, посадили меня на скамейку. Никто не хотел щадить любовницу Сталина. Им всем я была нужна только для постели…

– Утром вы должны быть на даче у И. В.».

Существует также мнение, что постель вождя согревала экономка Валентина, работавшая на даче в Кунцево.

Ее звали Екатерина Семеновна Сванидзе или просто Като. Она родилась в 1885 году, на 7 лет позже своего будущего избранника. Екатерина происходила из дворянского рода, но, как пишет Андрей Гальчук в издании «Удивительная Россия», в самом начале 1900-х годов она была обычной поденщицей, то есть зарабатывала на жизнь тем, что стирала, гладила и шила для чужих людей. Именно в тот момент судьба и свела ее с Иосифом. Произошло это благодаря родному брату Като Александру, которого близкие называли просто Алешей.

Алеша Сванидзе учился в Тифлисской духовной семинарии вместе с Иосифом Джугашвили. Более того, они были друзьями. Поэтому неудивительно, что однажды Алеша пригласил Сталина к себе в гости. Александр прекрасно знал о политической позиции своего приятеля, поэтому, по утверждению автора книги «Сталин. Жизнь одного вождя» Олега Хлевнюка, старался всеми силами оградить от этой информации своих 3-х сестер. Впрочем, девушкам это было не слишком интересно. Тем более, что внешность гостя, по мнению Эдварда Радзинского («Иосиф Сталин. Начало»), никакого впечатления на них не произвела. А вот сам Джугашвили был поражен красотой одной из сестер Алеши Като.

Сванидзе Екатерина Семеновна.

Знакомство с семинаристом

Екатерина Сванидзе была по происхождению дворянкой, хотя их род и обеднел, родилась в 1885 году, жила с семьей в Тбилиси. С Иосифом (Сосо) Джугашвили, юная Екатерина познакомилась стараниями своего брата, который учился в семинарии вместе с будущим вождем.

Екатерина была настоящей красавицей и, вероятно, необыкновенной женщиной, раз ради нее Иосиф Джугашвили решился на брак.

Их венчали в лучших романтических традициях: тайно, ночью. Скрепить церковным браком отношения влюбленных решился лишь бывший однокашник Иосифа по семинарии. А причина была в том, что Иосиф уже вступил в партию большевиков и находился на нелегальном положении.

На момент венчания в 1906-м году Като был 21 год, ее мужу - 26. Интересно, что и венчался будущий отец народов под псевдонимом, а точнее, по поддельному паспорту, в нем значилась фамилия Галиашвили.

Жизнь с нелегалом

Через четыре месяца после начала семейной жизни, за Иосифом пришла полиция. Сам он в это время скрывался в Баку, а молодую жену арестовали за то, что она предъявила полиции свой девичий паспорт, хотя всем уже было известно, что Като замужем.

В тюрьме женщина провела полтора месяца, накануне нового, 1907-го года ее отпустили. Возможно это случилось потому, что Екатерина находилась на 5-м месяце беременности и за нее ходатайствовали родственники.

18 марта 1907 года родился первенец Иосифа Джугашвили, Яков. А с 3-х месячным младенцем на руках, Екатерине снова пришлось скрываться вместе с мужем, они уехали в Баку, так как Иосифа разыскивали за участие в одном из налетов.

Это была провокация охранки: купюры были меченые, затем по ним и арестовывали большевиков-нелегалов, всех, кроме успевшего сбежать Иосифа. Этот "экс", как тогда называли налет с грабежом, экспроприацией, станет затем поводом для обвинений Сталина в том, что он был агентом царской охранки.

Невестка и свекровь

Противоречия с матерью Иосифа, Кеке, у Екатерины Сванидзе возникли вначале по банальной причине: свекровь отказалась сидеть с маленьким Яковом, когда супруги скрывались в Баку.

Помощь Като оказали ее родственники, у которых Яков Джугашвили и рос потом в течение многих лет.

А потом была еще и элементарная классовая ненависть свекрови к молодой невестке. Дело в том, что мать Иосифа была простой прачкой, а Екатерина была модной портнихой, у которой заказывали платья жены городской верхушки, включая жену начальника полиции.

Каменное сердце, стальной псевдоним

В Баку, во время своего вынужденного бегства от полиции, Като и заболела чахоткой, болезнь протекала скоротечно и очень злокачественно. Муж привез больную жену к родным, в Тбилиси и снова уехал, оставаться ему было опасно.

Они увиделись снова лишь за день до ее смерти в ноябре 1907 года. Сын Яков остался сиротой всего 7-ми месяцев от роду.

Вспоминали, что Сталин сказал после смерти жены о том, что сердце его обратилось в камень, а последние добрые чувства к людям умерли вместе с супругой. Но Каменев в партии уже был, не отсюда ли взялся псевдоним, под которым сын грузинского сапожника вошел в историю, Сталин?

Личную жизнь Сталина больше окружают легенды и мифы, нежели факты. И это вполне оправданно. Если его государственные решения, какие-то моменты, характеризующие отношения с коллегами, сохранились в архивах и стали предметом внимательного изучения тысяч историков, то о его отношениях с женщинами мало что известно. Пожалуй, лишь из книги дочери вождя Светланы Аллилуевой "20 писем к другу" да из немногочисленных мемуаров близких к Сталину людей, выживших в кровавом водовороте 30-х годов, можно получить поверхностное представление о его личной жизни. А когда отсутствуют документальные свидетельства, появляются слухи, которые впоследствии выдаются за истину.

Сталин и Давыдова

Коллаж © L!FE Фото: © РИА Новости/Иван Шагин/Шоломович

Я решилась обнажить жизнь Сталина, с которым находилась в интимных отношениях 19 лет. Я знала, что Сталин любил меня и ждал каждой нашей встречи.

Так начинается скандальная книга Леонарда Гендлина, которая написана в форме воспоминаний советской оперной певицы Веры Давыдовой, заслуженной артистки РСФСР и Грузинской ССР, трижды ставшей лауреатом Сталинской премии. Автор опубликовал её в год смерти женщины, а её родственники потом опровергали связь с вождём. Они даже заявили, что саму Давыдову хватил удар после прочитанного, после чего она и скончалась.

Вера родилась в семье землемера и учительницы в Нижнем Новгороде. Вскоре семья переселилась на Дальний Восток, в Николаевск-на-Амуре. А в 1920 году, когда японцы пытались захватить город, семья бежала в Благовещенск.

В 1924 году Вера на свой страх и риск поехала поступать в Ленинградскую консерваторию и выдержала все экзамены. Когда ей было 23 года, Давыдову пригласили в Мариинский театр, ей начали доверять серьёзные партии в "Аиде", "Кармен", "Хованщине", а позже назначили дублёром солистки. К тому моменту примой была знаменитая Софья Преображенская, в которую, по слухам, был влюблён "тогдашний правитель" Ленинграда Григорий Зиновьев.

Весной 1932 года труппа уехала на гастроли в Москву, где выступала в Большом театре. Когда артисты узнали, что одну из постановок посетит лично Сталин, практически прекратили есть и спать - репетиции шли с утра до вечера. И вот тот день настал.

"Поздравляю с успехом, товарищ Давыдова"

Коллаж © L!FE Фото: © РИА Новости/Николай Хорунжий

Гримироваться я начала за три часа до спектакля. У меня тряслись колени, поднялась температура, - якобы вспоминает Давыдова. - На постановку пришла вся партийная верхушка. Сплоховать было нельзя.

Верочка, вы прекрасно спели! Давно уже Москва не слышала такой дивной Кармен. Эти цветы вам прислал Иосиф Виссарионович Сталин, - шепнула одна из актрис Большого театра, Алла Тарасова, передавая огромный букет пурпурных роз.

А что Вера? Она не могла сдержать слёз и успокоилась только тогда, когда нужно было идти в правительственную ложу, где её лично представили Иосифу Виссарионовичу.

Поздравляю с успехом, товарищ Давыдова, - сказал вождь.

После этого все пошли на банкет, где Вере объявили, что она переезжает в Москву, а приказ по данному поводу уже готовится. Через месяц Вера уже жила в столице. К слову, во время учёбы в консерватории она вышла замуж за оперного певца Дмитрия Мчелидзе, но вскоре супруги якобы решили пожить отдельно, при этом не подавая на развод.

Откровенный разговор

В октябре 1932 года Давыдова уже была солисткой главной оперы в Большом театре. В новогоднюю ночь она пела в Кремле. После концерта артистов пригласили поужинать вместе с правительственной верхушкой. Как пишет Гендлин, во время приёма Давыдова обнаружила у себя записку, в которой говорилось, что недалеко от Манежной площади ждёт шофер, который "отвезёт вас". Отвёз. К Сталину домой. После ужина Иосиф Виссарионович сказал, что нужно серьёзно поговорить.

Мы вошли в комнату, где стоял большой низкий диван. Он выключил свет. В темноте Иосиф Сталин обнимал и ласкал меня. Его жёсткие усы кололи мне лицо, - записано в "воспоминаниях".

В общем, певица осталась до утра. А после этого Сталин попросил называть его по имени-отчеству, разорвал ту самую записку и отправил Веру домой.

Никакой романтики

К тому моменту она снимала комнату при театре. В январе 1933 года Давыдова получила ордер на трёхкомнатную квартиру. В неё привезли модную мебель, провели телефон.

Устраивало меня такое будущее? Сталину было 54 года, мне - 28. Как я могла сопротивляться, отказать? В любую секунду, достаточно одного слова, моей карьере мог прийти конец или меня могли физически уничтожить, - якобы рассуждала тогда певица.

В книге описывается, что Сталин в отношении с женщиной мог быть настоящим хамом. Ласки, нежность - о чём вы? "Товарищ Давыдова, разденьтесь", - примерно такую фразу сказал он во время одной из первых интимных встреч. Кроме того, певица не скрывает, что Сталин был и в отношении к близким человеком злым, упрямым и мстительным. Но при этом интересовался, всего ли хватает Вере, комфортно ли ей и ничего ли её не беспокоит.

Впрочем, как пишет Гендлин, бывали и романтические моменты.

Верочка, прошу вас, будьте только моей, не спите с Мчелидзе. И вообще, он снимает проституток на вокзале. Могу вам показать пикантные фотографии, - якобы такую фразу произнёс Сталин в приватной беседе.

"Эти люди должны служить"

Однажды Сталин пригласил свою любовницу в баню. Вождь очень любил париться, любил, когда его отхаживали веником. Ковры на стенах, тяжёлые шторы, светлое помещение, мягкая, удобная и стильная мебель - так выглядел предбанник. Администратор, которая заодно была массажисткой и банщицей, принесла бутерброды с осетриной и воду.

Комнаты для мужчин и женщин располагались отдельно. Вере сделали массаж, а когда она хотела отблагодарить, от чаевых отказались. Тогда она пообещала массажистке прислать билет в театр.

За последнее женщину, как пишет Гендлин, отчитал Сталин.

Эти люди должны служить. Если нарушают правила - лишаются доверия, - сказал вождь.

Редкие встречи

Коллаж © L!FE Фото: © РИА Новости

Когда началась Великая Отечественная война, Большой театр эвакуировали в Куйбышев (Самара). Туда же, как солистка, должна была ехать и Давыдова. Незадолго до отъезда на пороге её квартиры возник законный супруг, который, конечно, был в курсе, где она живёт.

Пожили врозь - и хватит. Я получил назначение в Тбилисскую оперу, предлагаю тебе ехать со мной. Он против не будет, - заявил Мчелидзе.

Вскоре Сталин объявил певице, что действительно "пока" согласен на её перемирие с мужем и отъезд в Тбилиси. Виделись ли они до Победы, не указывается.

В Москву Вера Давыдова окончательно вернулась только в 1945 году. После войны встречи любовников стали значительно более редкими. Такие отношения с редкими встречами, как ни странно, продлились ещё семь лет. Последняя личная встреча состоялась в октябре 1952 года.

Жизнь после него

Так совпало, что в том же году, когда состоялась последняя встреча Сталина с Давыдовой, её законного мужа, Мчелидзе, пригласили в Грузинский театр оперы и балета, где он стал и директором, и режиссёром, и солистом. Давыдова согласилась переехать вместе с ним уже после смерти вождя - в марте 1953 года. Она выступала на сцене, преподавала в консерватории.

Дмитрий Мчедлидзе умер в 1983 году. Родственники уговаривали женщину после трагедии переехать в Москву, но она отказалась. По словам близких оперной певицы, она не решилась оставить могилу супруга.

Сколько же их было

В любовный список Сталина записывают также Розу Каганович. По основной версии, она была родственницей сподвижника Сталина Лазаря Кагановича. Полное имя - Рахиль, но для домашних - Роза. Историк Дмитрий Волкогонов и дипломат Александр Бармин подтверждают её существование. Но в семье Кагановича было две Рахиль, которых звали Розой. Сестра Кагановича умерла в 1926 году, а племянница сменила фамилию в 1940-х и уехала в Нижний Новгород.

Познакомились они в начале 1930-х годов по инициативе Лазаря Кагановича. Как именно протекал роман - нет ни одного свидетельства. Потом раз - и Розу называют даже его гражданской женой. Что было в перерыве между началом 1930-х и 1932 годом, остаётся загадкой.

Сталину приписывают также романы с балеринами Мариной Семёновой и Ольгой Лепешинской, певицами Валерией Барсовой и Натальей Шпиллер. В общем, со всеми, кому удалось довольно быстро взобраться по карьерной лестнице. Почему? Видимо, в головах историков просто не укладывается тот факт, что вождь мог оставаться без хоть сколько-то постоянных отношений на протяжении 20 лет.

Официально

Первой женой Сталина была Като Сванидзе - её брат Александр учился вместе со Сталиным в Тифлисской духовной семинарии. Пара обвенчалась в 1906 году, а меньше чем через год в семье родился ребёнок, названный Яковом. Вскоре Екатерина скончалась от брюшного тифа. Историк Саймон Себаг-Монтефиоре в книге "Молодой Сталин" указывал, что во время похорон супруги Джугашвили прыгнул в могилу вслед за гробом. Но вскоре его достали.

Второй раз Сталин женился в 1919 году. С Надеждой Алиллуевой он встретился двумя годами ранее - ей тогда было 16 лет. У пары родилось два ребёнка, Василий и Светлана. Но счастливая семейная жизнь закончилась в 30-х годах.

Надежда Алиллуева покончила с собой в 31 год, в ночь с 8 на 9 ноября 1932 года. На её могиле на Новодевичьем кладбище установлен памятник с надписью "От И.В. Сталина".

Самоубийство произошло после ссоры со Сталиным. По слухам, скандал разразился накануне парада в ноябре 1932 года, а его причиной стала как раз Роза Каганович.